Шрила Бхакти Судхир Госвами Махарадж

(16 августа 2009 года, Лахта, Санкт-Петербург)

Я помню, как однажды в Лондоне — в то время, когда слуги Гурудева готовили все необходимое для того, чтобы он выехал в аэропорт и отправился в следующую страну во время своего тура, — он стал вспоминать то время, когда он, в дни своей юности, жил в местечке возле Бамунпары, деревни в Бенгалии. Бенгальская деревня, где жил Гурудев и куда пришли представители Шрилы Гуру Махараджа — странствующие проповедники, которые странствовали из деревни в деревню.

И, как правило, большинство людей о своей жизни в этом мире говорят: «Я несчастен, я страдаю» и так далее и тому подобное. Но, как вспоминал Шрила Говинда Махарадж, — он был счастлив, он вел абсолютно счастливую жизнь. И он рассказывал в деталях о том, как он был счастлив, в чем заключалось это счастье. Он говорил: «Я любил всех, все любили меня. Я любил деревья, деревья любили меня». Все одушевленные и неодушевленные предметы, объекты, он любил их, они платили ему ответной любовью. И затем Шрила Гурудев сказал нечто непостижимое, не укладывающееся в голове, — он сказал: «Даже рикша-валы любили меня, а я любил их». Но далее, по словам Шрилы Говинды Махараджа, пришли эти преданные, которые произносили эти «абсурдные» речи. Он говорит, он жил счастливо, но пришли преданные с их «абсурдными» речами. В этом присутствует ирония.

И какие же «абсурдные» речи вели эти преданные? Они говорили ему: «Твой отец — ничто, твоя мать — ничто, весь этот мир — ничто. Ты можешь покинуть этот мир в любой момент». И, поскольку он был простосердечным, по его словам, юношей, и, кроме того, то было развитие божественной лилы, игр Шрилы Гуру Махараджа, такие «абсурдные» речи преданных вызвали сочувственный отклик в его сердце. Тогда, услышав эти речи, он почувствовал к ним сочувствие и начал страдать. И эти преданные доставили его в Шри Чайтанья Сарасват Матх.

У Гурудева, по его словам, были стереотипные, расхожие представления о том, как должен выглядеть ашрам. То, что он увидел, не согласовывалось с этим стереотипным представлением. Когда мы соприкасаемся с подлинным явлением, мы испытываем опасение. И подобное опасение или некое недоверие испытывал Шрила Говинда Махарадж, увидев этот ашрам, который отличался от его былых представлений. Преданный, увидев в нем это недоверие или сомнение, сказал ему: «Ты видишь перед собой скромное, маленькое здание, но в нем живет великий святой».

Когда Шрила Гурудев и Шрила Гуру Махарадж встретились, последний спросил у него: «Как ты думаешь, по твоему мнению, ты можешь здесь остаться?» Он имел в виду остаться навсегда. Гурудев сказал: «Да, если я остаюсь, значит, я остаюсь, и остаюсь навеки». Но далее Шрила Гуру Махарадж сказал ему: «Готов ли ты следовать тому, что я говорю тебе, а не своему собственному уму?» Шрила Гурудев последние пару лет говорит своим очень сладостным, особым образом, описывая эти события. Он, вспоминая, говорит так: «Я был юн. Я был простосердечен. Я сказал да».

Примечательно, что Шрила Гурудев с самого детства от своего отца и других старших родственников знал множество песен, в которых описываются сокровенные игры Радхи и Кришны. Гуру Махарадж дал ему указание откинуть все это знание, отодвинуть в сторону. И Шрила Гуру Махарадж дал Шриле Гурудеву список из тридцати двух песен, которые были написаны Шрилой Бхактивинодом Тхакуром, чтобы он их запомнил, выучил. Он выучил их за неделю. Однако в последние годы Шрила Гурудев говорит: «Эти песни, которые Шрила Гуру Махарадж посоветовал мне отодвинуть на задний план, сейчас, — говорит Шрила Гурудев, — по прошествии всех этих лет...» Шрила Гуру Махарадж не сказал ему полностью выкинуть их из памяти, вычеркнуть — [но лишь] отодвинуть на задний план. «Сейчас, — говорит Шрила Гурудев, — эти песни вновь оживают в моей памяти и их содержание наполняется для меня смыслом».